Директор ГБР в Полтаве Денис Маньковский: Колобранты на Харьковщине не упали с неба, это – агенты Кремля

Харьковское подразделение Территориального управления ГБР в Полтаве с начала деоккупации едва ли не еженедельно отчитывалось о задержании должностных лиц и работников правоохранительных органов, добровольно перешедших на сторону врага. Через год после удачной контрнаступательной операции в Харьковской области работа по выявлению государственных изменников и коллаборантов до сих пор продолжается.

Какой социальный портрет харьковского коллаборанта, как их документировали правоохранители, кто из коллаборантов запомнился больше всего, куда направят обнаруженное в регионе российское оружие в интервью изданию "Думка" рассказал директор Территориального управления ГБР в Полтаве Денис Маньковский.

Как по области вы документируете и выявляете коллаборантов?

– Эта работа началась еще в начале 2022 года, грубо говоря, с момента оккупации части Харьковской области. Фактически мы взяли списки наших субъектов на оккупированной территории. После этого мы начали мониторинг, кто выезжал с оккупированной территории, оставшийся на оккупированной территории, изучали причины. У нас было достаточно времени все это проанализировать.

Разумеется, нельзя говорить, что все наши субъекты, оставшиеся на оккупированной территории – враги. Среди них есть люди, которые по объективным причинам не смогли уехать. Есть люди, которые остались на нелегальном положении и помогали Вооруженным силам и другим органам правопорядка, обороны и безопасности. Но, само собой, были негодяи, которые действительно перешли на сторону российской федерации.

Мы ясно понимали, кто из наших субъектов занимает какую должность, что он делает, как он это делает. Мы проводили допросы лиц, выезжавших с временно оккупированных территорий Харьковской области. Весь период с начала войны и до деоккупации мы разложили всех, проводили следственные действия, собирали доказательную базу, проводили другие непубличные мероприятия и следственные действия. Фактически до сентября прошлого года мы четко понимали, кто есть кто. У нас уже была доказательная база каждого такого субъекта.

Фото: ГБР

Когда произошла деоккупация в сентябре 2022 года, я считаю, что очень системная была поставлена работа подразделениями ГБР. Мы знали, куда мы едем, куда мы идем на следственные действия, кого допрашиваем, каких свидетелей вызываем дополнительно, каких подозреваемых задерживаем, где они живут, где их родные, где у них были служебные кабинеты. Хотя деоккупация произошла очень быстро, стремительно и неожиданно, мы к этому были готовы и просто оперативно сделали нашу работу.

На самом деле огромное спасибо и другим правоохранительным органам. Например, нам помогали сотрудники полиции, потому что для них это были принципиальные моменты – свои предатели. Харьковская областная прокуратура тоже отработала на высоком уровне.

Многих ли коллаборантов и государственных изменников в Харьковской области удалось задержать?

– Да. В самом деле, задержали мы многих. У нас 22 человека были задержаны физически. Последнего мы задерживали уже в 2023 году.

Что их ожидает?

- От 15 лет до пожизненного лишения свободы. Это особенно тяжкое преступление, потому санкция очень серьезная. Там речь об условных или незначительных сроках идти не может. В основном это государственная измена, переход на сторону врага в условиях военного положения.

Какой наиболее вопиющий случай измены в Харьковской области вы можете вспомнить?

- На самом деле все они очень специфические, все очень индивидуальные, о каждом из них можно рассказывать очень долго. Но мне запомнилось одно из наших первых задержаний. Так называемый начальник оккупационной балаклейской полиции.

Олег Калайда?

– Да. Оно запомнилось тем, что это было одно из первых задержаний. А во-вторых, потому что здесь вышла довольно мемная история. Говорят, что россияне своих не бросают. Когда все русские и коллаборанты бежали из Балаклеи, он в том числе хотел бежать, дошел до Купянска. Дальше пытался перебраться на российскую федерацию, но дело в том, что его россияне на свою территорию не пустили. Он скитался, бегал и прятался, но мы оперативно сработали, нашли его, задержали. Сейчас он находится за решеткой, а дело слушается в суде.

Фото: ДБР

Также запомнилось задержание начальника оккупационной конвойной службы Купянска. Он тоже перешел на сторону врага, выполнял функции руководителя конвойной службы во временно оккупированном Купянске. Охранял, допрашивал, пытал незаконно задержанных в Купянске людей из числа мирного населения. Коллаборант долго бегал, но в итоге в январе 2023 года мы его нашли, задержали и по нему уже есть решение суда – 15 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

На самом деле суды очень принципиально к этим вещам относятся, у них государственная позиция, они такой категории дел, такой категории лиц дают справедливые и реальные сроки.

Читайте также: Гетто "народной милиции" Путина: Любимые пытки россиян в Купянске Харьковской области

Проблем в судебных инстанциях не возникает?

– Проблем нет. Всегда есть рабочие моменты, я так их называю. Но это не проблема, это рабочие моменты. Есть полное понимание, суды отстаивают конструктивную государственную позицию. Мы с ними взаимодействуем в рамках закона, они принимают законные решения.

Были ли среди предателей, разоблачаемых в Харьковской области, именно агенты россии, а не те, кто ситуативно прибился к оккупантам?

- Я считаю, изначально все они – агенты российской федерации. Мы понимаем, что коллаборанты не свалились с неба. Россияне к этому готовились длительное время, просчитывали. Я уверен, что они составляли списки людей на замещение вакансий в государственных органах, в полиции, в правоохранительных органах. Я уверен, что еще до 24 февраля ключевые личности понимали, кто и кем будет. И руководители оккупационных органов – однозначно агенты. Они проверялись заблаговременно, они подбирались заранее. У нас есть факты, когда этим людям еще до войны говорили: веди себя таким-то образом, все будет нормально. Поэтому практически все руководители оккупационных органов, правоохранительных органов оккупационных властей были агентами еще до 24 февраля.

Те люди, которые ниже, обычные сотрудники и инспекторы, они в основном не агенты спецслужб российской федерации. Потому что их часто набирали массово, кого нашли, того и поставили на должность.

Каков социальный портрет среднестатистического коллаборанта?

– Это зависит от категории должности и как его использовали. Если это какой-нибудь рядовой работник, рядовой коллаборант, то это в основном маргинал. Те маргиналы, которые в жизни ничего не достигли, когда была здесь нормальная украинская власть. Когда пришли агрессоры, они получили какой-то шанс в жизни чего-нибудь достичь, получить какие-то звания, регалии. Они, к сожалению, решили этим шансом воспользоваться.

Что касается руководителей какой-либо оккупационной власти, то это уже другая мотивация. Это уже большее идейное вдохновение, они по идейным соображениям занимали эти должности и перешли на сторону врага.

Фото: ГБР

Есть ли социальные последствия от явления коллаборационизма после деоккупации?

– Местные жители пожили немного в оккупации, они увидели, как оно при россии. Они поняли, что при россии они больше жить не хотят, а хотят жить в нормальном свободном государстве – Украине. В основном россияне рассчитывали на поддержку населения, в том числе и Харьковской области. Поддержки населения в Харьковской области не было.

Местные жители считают коллаборантов и россиян отрицательными элементами в этой жизни. Люди помогают, сотрудничают. Очень много помощи от граждан было в сентябре-октябре, когда произошла деоккупация. Очень активно население помогало правоохранительному блоку, силам обороны, вооруженным силам. Сейчас, конечно, самосознание очень сильно изменилось у людей.

Успели ли оккупанты сформировать органы власти на оккупированных территориях?

– Да, частично успели. Какие-либо органы они успели сформировать, но не все. Они сначала пытались формировать ключевые органы власти. Сейчас же до сих пор действует так называемая "Военно-гражданская администрация Харьковской области российской федерации", хотя только 2% территории Харьковщины пока остаются оккупированными, а у них есть своя администрация. Понятно, что это смешно. До сих пор существует так называемое "Управление внутренних дел по Харьковской области российской федерации". Хотя это тоже смешно. Они какую-нибудь картинку нарисовали, они в нее свято верят и даже показывают бурную деятельность в этом направлении.

ГБР в прошлые месяцы обнаруживало на территории Харьковской области большое количество оружия. Что это за оружие? Куда она дальше уйдет?

- Это оружие, которое бросила российская федерация, когда оккупировала эту территорию. До сих пор находятся какие-то склады, какие-то схроны. Я уверен, что их еще долго будут находить. За последние несколько месяцев наше подразделение в Харькове обнаружило около 10 тонн различных боеприпасов, оружия. Мы стараемся это оружие, эти боеприпасы максимально оперативно по закону передавать в Вооруженные силы, чтобы их можно было использовать для защиты нашей Родины.

Читайте также: Пыточная и расстрелы: Какие ужасы во время российской оккупации пережила Балаклея