Командир полка "Ахиллес" Федоренко: Предпосылок для окончания войны в 2025 году нет
В мае 2025 года в Харьков впервые залетел FPV-дрон с гранатометным снарядом. Тревожные сигналы по поводу новых способов доставки ударных БПЛА врага нам известны и с Покровского направления.
Насколько сейчас является угрожающей ситуация на фронте, каковы настоящие цели путинской армии в Украине, развитие дроновых технологий в Украине и россии, перспективы уничтожения "Шахедов" зенитными дронами, о возможности договориться с оккупантами и об уклонистах в эксклюзивном большом интервью изданию "Думка" рассказал майор ВСУ, командир 429-го полка беспилотных систем "Ахиллес" в составе Сухопутных войск ВСУ Юрий Федоренко.
На прошлой неделе Sky News заявил о том, что к северу от Харьковской области сосредоточена российская группировка в количестве до 50 тысяч личного состава. Знаете ли вы об этом? Действительно ли там 50 тысяч стоит?
– Я предлагаю в этом вопросе разобраться более комплексно. И мы от большого пройдем к секторальному, происходящему на Харьковщине. Более комплексно. Подлинные намерения Российской Федерации. Номер один. Уничтожить нас как государство. Для того чтобы уничтожить нас как государство, нужно уничтожить кого? Основной капитал страны. Государство – это люди. То есть, надо уничтожить украинцев. Это подлинные мотивы Российской Федерации. В полной мере уничтожение украинской государственности, уничтожение всех социально активных украинцев. И тех, которые неактивны, тоже. На всякий случай.
Для реализации этой задачи, что нужно делать Путину? Путину важно пытаться задобрить запад, задобрить Трампа, говорить о мире и при этом продолжать активные боевые действия. Таким образом, Путин не получает дополнительных санкций от наших партнеров, не получает дополнительных санкций от США, продолжает войну против Украины, то есть реализует свои намерения и может избежать дальнейших взысканий, дальнейших санкций, дальнейших обременений и так далее. Пытается выйти из изоляции. То есть ему подходит все, что сейчас происходит. Мы видим, что он президента Трампа вводит в заблуждение и Трамп не может ему адекватно ответить.
Но в контексте этого проводятся вместе с боевыми действиями значительные, широкие информационные кампании. Об этом следует сказать отдельно. Что я подразумеваю под информационными компаниями? Если я уделю внимание, за последний период времени в украинском социуме пытаются дискредитировать институт Сил обороны, Вооруженных Сил Украины в целом. Началась дискредитация через ТЦК, который сейчас общество ненавидит, но забывает дать ответ на вопрос, с какого хера появился ТЦК на украинских улицах. Из того, что после принятия закона о порядке мобилизации необходимо было уточнить свои данные, кто военнообязан, а затем, используя свой гражданский опыт, умение, знание, интегрироваться в Силу обороны, согласно мобилизационному запросу. Что сделали граждане?
6 миллионов проигнорировали, согласно официальным данным.
– Так, точно. Сейчас мы об этом скажем по отдельности, и вы потом поймете, как это влияет на фронт. Мы просто должны к этому прийти. 6 миллионов, по официальной информации, проигнорировали. Соответственно, принудительная мобилизация – это вынужденная мера, которая мне категорически не нравится, равнозначно, наверное, как и вам, но без нее, к сожалению, оборона нашего государства невозможна.
Это еще не всё. Параллельно, давайте посчитаем, столько у нас есть военных в государстве. Где-то около миллиона с копейками. Точные сведения раскрывать не будем. У каждого есть семья, у кого-то, к сожалению, нет, у кого еще впереди будет. В общей сложности, кто участвует в военном движении, это будет около трех миллионов: военные, их семьи и волонтерское сообщество помогающих украинцев. Все остальные опосредованно причастны к этой движухе.
А только 6 миллионов – это тех, кто не обновил свои данные. Каждый мужчина так или иначе на своем психологическом уровне понимает, что защита своей семьи – это естественный стимул. Безопасность семьи начинается с безопасности государства, где проживает эта семья. Соответственно, защита Украины, своего государства с оружием в руках – это естественная вещь. И когда мужчины не актуализировали свои данные, и не присоединились к Силам обороны, и игнорируют сейчас повестки, избегают ТЦК, подписываются на российские группы и так далее, они не являются подлецами или не являются поганцами. Они являются теми, кто пытается оправдать свою, возможно, слабость или нерешительность через то, что они все делают правильно.
И вот давайте мы проанализируем, какие исходят от них лозунги. Пусть воюют дети депутатов. Пусть пойдет руководитель города, потом пойду я. Ага, она, значит, женщина, пошла в Вооруженные Силы Украины, потому что якобы ей нужно найти мужчину. А мужчина пошел с периферии в Вооруженные Силы Украины, потому что ему надо заработать денег. То есть они пытаются оправдать себя по сравнению с теми, кто уже участвует в боевых действиях.
И как вы видите, сейчас появляются определенные пастухи. Не буду называть сейчас фамилии, но есть у нас русскоязычные мудаки, которые сначала рассказывали о 2-3 днях, сейчас как-то остановились в США. Я думаю, что каждый наш зритель поймет, о ком идет речь. И смотрите, это бешеная движущая сила. Потому что 6 миллионов у них тоже есть семьи. Вы понимаете? И когда завершатся боевые действия, когда бы они не завершились, в 2026, 27, 28? так или иначе, я убежден, что нам совместно удастся сохранить украинское государство. Не приведи Бог, чтобы они получили большинство и управляли этим государством. Иначе все, что мы сделали на фронте, все сохранившиеся территории, которые будут, окажутся под очень тяжелой угрозой. Я бы не хотел двигаться в политику, но так может случиться.
Вернемся к Sky News и заявлению 50 тысяч на границе!
– Мы сейчас к этому придем, обязательно. Двигаемся дальше! Поговорили, что происходит у нас, есть проблемы с мобилизацией, и поговорили почему. Теперь возвращаемся к Российской Федерации. У них мобилизационные процессы продолжаются без проблемных моментов в настоящее время. Мобилизация не происходит принудительно. Почему не происходит принудительно? Если у нас мобилизационный капитал, у противника это мобилизационный ресурс. У них достаточно тех людей, которые готовы идти воевать в Украину, против украинцев, уничтожать украинцев, за финансы, подъемные, так называемые, а также за компенсации, которые будут выплачены в случае его гибели. Я вам скажу, это там своеобразный бизнес. Их девушки выходят за СВО-шников специально для того, чтобы потом получить компенсации. Это же известный факт и здесь нет ни слова, ни элемента пропаганды какой-либо.
Соответственно, живой силы у противника хватает. Что мы можем ожидать в ближайшее время? Противник накопил мобилизационный ресурс, около 160 тысяч мобилизуют они в ближайший период времени. Часть этих военнослужащих уже мобилизовали. И, как вы видите, это где-то в районе 30 тысяч ежемесячно они дают новое пополнение на линию боевого столкновения.
Если вы проанализируете линию, вы видите, что Донбасс начал более активно двигаться по сравнению с тем, как это было еще, к примеру, в марте. И вы видите, что происходило в Сумской области и, соответственно, в Харьковской области. Харьковская область тоже активизировалась.
В Липецкой громаде на прошлой неделе 92-я штурмовая бригада, 13-я бригада "Хартия", уже корпус теперь "Хартия", отразили механизированный накант. Тремя бронегруппами шел противник. Эти бронегруппы были разбиты и как следствие противник уничтожен. На Волчанском направлении сейчас идут активные штурмовые действия противника. И, соответственно, враг пытается, если говорить о Купянщине, в районе Двуречной расширить свой плацдарм. Удачи нет, понтонные переправы не навел. В районе Купянска-Узлового пытается все-таки отодвинуть Силы обороны к реке Оскол, но также успеха нет. Если мы ниже спустимся, в районе Кругляковки, противник пытался расширить клин до Загрызового, пытается это сделать каждый день, и до Купянска-Узлового, но на текущий момент также блокирован, успеха не имеет.
Что касается резервов, объективно, противник их привлек. Это 50 тысяч именно резерва, которого он сконцентрировал, или это общая группировка? По моему убеждению, это общая группировка, которую собрал противник на данный момент.
То есть это не все участвующие в боевых действиях, это и обеспечение, и логистика, и тому подобное?
– Абсолютно.
Как следует в таком контексте расценивать заявления Путина и Медведева о том, что они хотят образовать так называемую санитарную или буферную зону в Сумской, Харьковской областях?
– Они давят дальше США. Здесь все достаточно закономерно и, к сожалению, просто. Российская Федерация о чем говорит? Что такое Херсонская, Запорожская, Донецкая, Луганская область, Автономная Республика Крым. Это внесено в их псевдоконституцию, они числятся своими территориями. Да, окей. И они предъявляют требование при любых победах, что мы должны отвести свои силы и средства и отдать им эти территории. Теперь Путин идет дальше, повышает ставки. Он говорит о том, что для обеспечения безопасности этих территорий, а также линии государственной границы Российской Федерации он планирует образовать "буферные зоны".
Что это значит? Это значит, что, условно, в случае оккупации Луганской области, он говорит, мне нужна еще часть Харьковской, это будет "буферная область".
Тогда и Херсон полностью в буферной зоне, а также точно и Сумы по идее в буферной зоне.
– Абсолютно. Мы друг друга понимаем. То есть, это поэтапный план. Почему я начал долго запрягать и двигаться к ответу на простой вопрос, сконцентрировал ли противник дополнительные силы и средства. Потому что реализация уничтожения украинской государственности происходит ползуче и постепенно. И мы должны это видеть и говорить об этом, чтобы наше общество также понимало, что, к сожалению, что бы ни говорили, что бы ни происходило на международной арене, скорее всего, война в 2025 году не закончится, потому что предпосылок для этого нет. А буферная зона – это возможность поднять ставки и заложить кирпич в фундамент дальнейшего собрания Госдумы Российской Федерации, где они скажут, ну а теперь мы считаем, что и Харьковская область – это наша область, понимаете? Потому это поэтапный план.
В последнее время появляется информация, что у россиян и количественно и качественно улучшилась ситуация с дронами. Это действительно так?
- Долгое время был такой тезис, который, возможно, был выгоден. Возможно, это было для того, чтобы поднять социальное настроение, что вроде бы мы воюем с идиотами.
Я очень плохо к этому относился.
– Вы знаете мою позицию, я никогда не разделял этого мнения. Противника нужно оценивать всегда объективно. В случае необъективной оценки противника мы подвергаем себя опасности и угрозе.
Так вот, если говорить о противнике, они сделали семимильные шаги по развитию беспилотной составляющей. Если, к примеру, в 2023 году мы вместе с 3-й штурмовой бригадой в районе Клищиевки-Андреевки организовали операцию, когда нашу пехоту ведут "Мавики", а перед этим наши беспилотники уничтожают все, что находится на тех позициях, которые будут штурмовать, плюс дополнительно наши беспилотники мониторят пути подхода, они делают невозможным подход вражеской пехоты.
Плюс дополнительно еще одна группа работает над запретом действий, чтобы не работали вражеские БПЛА-шники, как "мавиководы", так и соответственно ударники на тот период времени. Это давало очень значительные результаты. Мы были в этом новаторами. Третья штурмовая бригада была в этом новатором, в частности.. В настоящий момент враг действует один в один. То есть, они полностью переняли этот тактический опыт на поле боя.
Как сейчас работает противник? У них идут ударно-штурмовые действия. Группы штурмовые ведут "Мавики", которые отвечают исключительно: залечь-приподняться, вас увидели, замаскироваться, остановить движение, продолжать движение. То есть, их ведут. Если на Хромовом в 2023-м году их вели провожатые, шли позади них "вагнера", говорившие, что они должны делать, то сейчас их ведет "Мавик", и передается этот сигнал. Параллельно, когда штурмовая группа противника вонзается в какую-то нашу огневую группу, не уничтожается дронами, а втыкается в огневую группу, эта огневая группа берется сразу другим экипажем под наблюдение, откуда велся огонь. И, как следствие, туда направляется артиллерия и ударные беспилотники противника. То есть взаимодействие разведывательных, ударных и сопровождающих, оно у противника сейчас достаточно активно настроено в единую систему координат, дающую им так или иначе на определенных участках тактический успех.
Но и мы не стояли на месте в течение этого периода времени. Мы также нарастились в ряде номенклатур, улучшили как ночные бомберы, типа "Баба Яга", так, в частности, наши дроны FPV с системой автодонаведения пока лучше, чем у противника. В этом именно направлении мы их опережаем.
Но есть и то направление, в котором, к сожалению, и еще раз повторяю, к сожалению, противник опередил нас.
Оптоволокно?
– Да. Если мы врага тактически опережали почти в течение всего периода времени, как по применению, так и по модернизации. Воздушные ретрансляторы мы первыми придумали для FPV-дронов, что дало нам существенное тактическое преимущество на линии боевого столкновения. Оптоволоконные дроны – противник нас сделал на маневре. Как следствие, на некоторых отрезках это привело к очень отрицательным последствиям.
Преобладает ли противник в количестве дронов?
- Если говорить об обычных дронах FPV, где сигнал на определенном диапазоне от пульта до дрона или через воздушный ретранслятор передается, здесь у нас где-то паритет, где-то преимущество, где-то существенное преимущество. По дронам с автоматическими наводками FPV мы точно являемся лидерами.
Что касается оптоволокна, мы отстаем просто очень и очень сильно. Для того чтобы выйти с противником в паритет на неприоритетных отрезках, нам нужно времени вплоть до конца августа текущего года. Это произошло не потому, что кто-то бестолковый, или не потому, что кто-то неправильно принял решение. Это произошло из-за возможности экспериментировать. Российская Федерация нарастила способность в первую очередь на китайских предприятиях.
То есть первое оптоволокно они начали мотать там, в то время как для Украины было нельзя. У нас не было возможности параллельно с Российской Федерацией развернуть и начать мотать оптоволокно. Также доступ к сырью, к самой базе оптоволокна: она отгружается из Китая в Российскую Федерацию без проблем и преград. Как следствие, противник быстро перенял способность мотать оптоволоконные катушки на территории Российской Федерации. И они смогли это масштабировать гораздо быстрее, чем этот путь мы проходили.
У нас есть предприятия, которые производят оптоволокно, но, кажется, оно не лучшего качества.
– Есть много образцов. В частности, в 429-м полку "Ахиллес" есть уже ряд производителей, показавших действительно заявленные характеристики в применении катушек. Катушки достаточно прочные, дроны рабочие. Сейчас ждем за счет как государственного дрона, государственных контрактов поставки, так и за счет украинского народа. Народные дроны играют роль на линии боевого столкновения. Это всегда тот коэффициент, которого не хватило у другого источника финансирования. И именно народный дрон обеспечивает нам пропорцию минимального количества дронов, которое нам необходимо для высокоэффективного выполнения боевых задач. Поэтому спасибо каждому, в частности, кто просматривает этот эфир и донатит
Раньше у россиян вообще не было ночных бомберов. Сейчас уже есть. Какой тип ночных бомберов они разработали?
- Я не думаю о том, что противник сделал что-то похожее на нашу "Бабу Ягу", "Вампир", "Хэви Шот" или "Немезис". Что делает враг? Они берут 4 FPV-шки, присоединяют к раме через один полетный контроллер, и эти 4 FPV-шки могут нести полезную нагрузку 7+ килограмм. Ставится элементарный сброс, желаю здоровья, они могут доставлять логистику таким образом на переднюю линию боевого столкновения, они могут сбрасывать боеприпас, они могут проводить минирование. Такого централизованного бомбера, как у нас, пока нет.
Какие риски? Ну, это обычная FPV-шка, соответственно они точно так же будут подавляться средствами радиоэлектронной борьбы, их будут терять большое количество. Но противник вышел следующим образом. Мы неоднократно еще в Донецком направлении встречали нечто подобное. Точно так же, как занос ТМК-ки на переднюю линию. Противник четыре спаял и улетел.
Чем лучше сбивать оптоволоконные дроны? Насколько эффективны помпы? Есть ли у нас нормальные патроны?
- Надо следовать категориям. Если мы берем оптоволоконный дрон с катушкой на 5 км, он будет обычным. Вот его будет сбить достаточно сложно. И здесь нужно обязательно на позиции иметь помпу. Если мы говорим о 10-километровой катушке, это будет 10-дюймовый дрон, но все равно плюс катушка, он уже больше. Если мы говорим о 20-километровой катушке, это минимум 13-дюймовый дрон. То есть он уже будет реально велик и будет его гораздо легче сбить.
Если говорить об оптоволоконных дронах, они двигаются медленнее во время долета, но опять-таки в зависимости от задачи. Если мы летим обычным дроном, не оптоволоконным, на дальнюю дистанцию, у нас крейсерская скорость будет медленнее, чем быстро летим уничтожить пехотинца. Почему? Потому что мы экономим батарейку, чтобы мы могли дальше залететь. Если мы будем уничтожать пехотинца, крейсерская скорость будет намного быстрее, потому что нам нужно долететь, и нам все равно на батарейку, на ее заряд. Основной предмет – это когда дрон выцеливает цель. Потому что оптоволоконные дроны работают в условиях сложного радиогоризонта. Иными словами, им безразлично, где летать, все зависит от длины проволоки и от мастерства пилота. Как следствие, они летают по посадкам, лесопосадкам, выцеливают цели. В этот момент 13-дюймовый дрон сбить со стрелкового автомата можно. Скажу вам больше, что и десятку можно сбить. Всё зависит от настрела. Если ты работаешь из укрытия и тебя дрон не видит, ты не в чистом поле, то их сбивать не так сложно. Но для этого нужно иметь настрел.
Потому как защититься от FPV-дрона на оптоволокне? Первое, это подготовка позиций. Затягиваемся рабицей, где можно, затягиваемся сеткой рыбацкой обязательно. Во-вторых, это перемещение, конечно, следует соблюдать, по возможности стараться. И третье, это организация постов наблюдения, обнаружения и соответственно уничтожения.
Помповые ружья в чем недостаток? Они офигенно сбивают дроны на оптоволокне. Единственный проблемный вопрос в том, что когда движется группа, даже БПЛА-шников, будет это помповое ружье одно. Ну, не можете всех обеспечить помповым ружьем, потому что они могут вступить еще в стрелковый бой, в стрелковом бою помповое ружье будет опосредованно эффективным. В случае, если что-то произошло с ружьем или что-то произошло с военнослужащим, который отвечал за ружье и был на нем обучен, тогда возникают проблемные вопросы, как его сбивать. А когда ты весь личный состав под это затачиваешь, проводишь обучение и учишь их стрелять прицельно, живучесть группы гораздо больше.
На прошлой неделе до Харькова долетел первый FPV. О чем это может свидетельствовать?
– Да чего же первый?
Были и раньше?
– Конечно!
Смотря, что мы имеем в виду. "Молния" – тоже FPV. Яимею в виду коптер.
– Так и мы в Белгород залетаем, чего они не могут залетать, если у них точно такая же техника, как у нас.
Раньше не залетали, насколько я знаю. Или залетали?
– Смотрите, здесь от многих факторов зависит. Почему они каждый день не залетают? Ну, потому что ветер, потому что погодные условия. Не буду вскрывать все детали. Если бы мы могли своими FPV-дронами держать под огневым контролем военные объекты в Белгороде, они бы уже волком взвыли. Но не каждый день это можно делать. Есть очень много предпосылок. Так же у противника. Совпало много обстоятельств: хороший дрон, большая батарейка, спланированная цель, не попали в коридор радиоподавления. Вот они достигли города Харькова. И обнаружить их достаточно сложно, что они сами залетают. Хотя с каждым днем в силах обороны становится больше средств, обнаруживающих аналоговый сигнал врага в воздухе. Вернее, враждебные FPV. Как следствие, их подавляют, сбивают. Иногда мы имеем возможность понять, а откуда же вылетел вражеский пилот. И тогда расправа жесточайшая.
Куча программных средств для обнаружения этих всех веселых вещей. У них, кстати, тоже.
– Я это очень хорошо знаю, поэтому в некоторых вещах стараюсь говорить максимально осторожно.
Тем не менее, русские дроны все дальше и дальше летают. Как это влияет на логистику в тылу?
– У Сил обороны, условно, есть линия дронов, к которой будут еще присоединяться подразделения, потому что проект очень удачный и эффективный, я считаю. У противника есть учебная школа FPV-шная "Рубикон". Они действительно готовят профессиональных выпускников, но эти... Я здесь бранное слово могу сказать, поэтому поставлю три точки. Почему они готовят их на достаточно хорошем качестве? Они же их тестируют в прифронтовых городах. В Херсоне выгоняют просто лупить гражданское население. Догонять автомобили гражданские, догонять автобусы. Просто мерзавцы, страшные мерзавцы.
Я мечтаю о дне и времени, когда над ними состоится не просто Божий суд, но состоится над ними человеческий суд. Когда их ничтожные жизни прервутся в мгновение ока. Как это происходит с изменниками Украины, как это происходит с военными преступниками на территории Российской Федерации. Поименно сейчас перечислять не будем, но понемногу они отходят на тот свет не своей смертью.
Такие группы по нашей пехоте практически не работают. Они работают исключительно по логистике артиллерийской, пехотной, БПЛА-шной. И они пытаются сработать на контркоптерскую борьбу, то есть работать по нашим экипажам. Как следствие, вы знаете конкретные примеры, где подобная тактика противнику дала сначала тактическое преимущество, а затем позволила полностью закрыть направление. Это произошло, в частности, и в Курщине. Мы должны понимать, что противник именно дронами перерезал нам логистику. Там есть много разных обстоятельств. У тех, кто участвовал, у каждого будет свое мнение, будет общее мнение, но дроны – это, наверное, ключевой фактор, исключивший дальнейшее содержание этой территории.
Соответственно, со своей стороны, статистика уничтожения враждебных групп БПЛА-шных в 429 полку достаточно высока. Для нас это ключевая приоритетная цель. Чем больше истребим пилотов, тем лучше.
Что касается развития противника, я смотрел бы несколько в другом направлении. Беспилотные системы типа FPV развиваются в одном направлении. То, что враг залетел, единичные залеты, это существенно не влияет на обороноспособность нашего государства или на перегрузку ПВО. У нас огромная проблема с "Шахедами".
Далеко до того, что мы начнем сбивать зенитными дронами "Шахеды"?
– Мы уже это делаем.
Массово, я имею в виду. Сейчас там единичные случаи.
- Давайте будем больше уклонистов популяризировать.
Не будем!
– Я не говорю за себя, что мы полностью изменили образ жизни, мы находимся на войне 3,5 года. Я не говорю даже о своих собратьях. Я говорю за условное выживание нас как народа, выживание как нации. И это меня очень сильно вкуривает. То, что я вижу сейчас в общественном пространстве, то, что я вижу, как люди расслабляли свои булки в связи с тем, что типа, война должна закончиться в результате каких-то переговоров. Это реально очень сильно вкурвливает!.
Это касается не всех, поскольку поддержка украинцами нашего подразделения остается достаточно устойчивой. Но огромное количество, в частности, и моих знакомых, не являющихся военными, типа, да и что, там уже война скоро закончится. Кто вам внушает это в головы?
Двигаемся. Противник начал применять "Шахеды".
Обещают до 500 штук в день.
– Внимательно. Сначала они преуспевают с комбинированными ударами с ракетами. После этого мы как народ сплачиваемся, понимая, что война не закончится на тот период времени, и создаем маневренные огневые группы. Тащим с нити по пикапу, приборы ночного видения, мощные фонари, позволяющие обнаруживать "Шахеды". И наши огневые мобильные группы закрывают большинство украинских городов. Вспомните, в этот же период, но в прошлом году, ну, 100 запущенных "Шахедов", 99, 98, 97 сбивались. Враг не стоит на месте.
Это как игра в шахматы. Они изменили количество антенн и способ управления.
– Они провели модернизацию. Таким образом, когда их "Шахед" залетает в зону активного радиоподавления, он сменяет траекторию, изменяет высотность, может подниматься до 2 тысяч метров. Огненное поражение: если раньше они заходили под определенным углом, сейчас они могут заходить с 2 тысяч, буквально, как это раньше делал, например, "Ланцет". Очень похоже. Соответственно, становится новый вызов. Новый вызов – это сбивание "Шахедов" за счет наших беспилотных систем.
Скажу больше, что такие беспилотные системы есть. Скажу больше, есть подразделения, которые уже эффективно начали сбивать. Но сейчас возникает основной вопрос. Хэй, гайз, нам нужны люди, которые мобилизуются, научатся и станут к защите украинских городов во второй, третьей линии. И таким образом мы сможем обеспечить ущерб преимущественно большинству "Шахедов".
В случае, если мы это не сделаем, при том количестве, которое противник нарастил в течение года производства, абсолютно может быть, что они нам осенью разрушат не только объекты критической инфраструктуры и энергообъекты, а что они просто затерроризируют гражданское население, потому что это один из элементов войны против Украины – запугать людей, чтобы люди покидали наше государство, чтобы люди требовали завершения боевых действий любой ценой..
Дойдем ли мы до этого критического момента? По моему убеждению, усилия, прилагаемые руководством Вооруженных Сил Украины, отдельными энтузиастами, и, в частности, нашим подразделением, они дадут свои результаты, и мы сможем уже к осени сбивать большое количество "Шахедов" за счет наших беспилотников. Но, снова, призываю, нам нужен основной капитал войны! Если вы думаете, что там кто-то воюет умудренный или кто-то всю жизнь видел себя военным, вы очень сильно ошибаетесь.
Если генерализовано, можете сравнить состояние украинских и российских сил БПЛА?
– Надо идти по номенклатурам. Мы можем очень быстро пройтись. Разведывательные средства типа крыло. Базовые, используемые на тактическом уровне. Противник имеет "Суперкам", "Залу". Это электрички. То есть двигающиеся за счет проведения электробатареи, электродвигатели и погнали. У них будет определенное время пребывания в воздухе и соответственно определенная дальность полета. Далее двигаемся – "Орлан". "Орлан" – это уже идет ДВС. Двигатель внутреннего сгорания – это большее время пребывания в воздухе, и у них на поле боя разные задачи. Долгий период времени мы как государство не могли ничего противопоставить взамен. Мы не дотягивались до россиян слишком сильно по этим средствам.
На сегодняшний день с ДВС-кой у нас есть, к примеру, такие средства, как АЦС "Скайтон". У нас есть другие номенклатуры, называть не буду. Их не так много, как у "Орланов".
В этом направлении, как минимум, нам уже есть что-то противопоставить. В количестве ДВС-ок противник преобладает, но мы так или иначе к нему потихоньку приближаемся. Если говорить о "Суперкам", "Зале", то у нас появились "Шарк", "Лелека", "Фурия" и так далее. "Лелека" подвергся модернизации, "Шарк" не могут производить на весь фронт в достаточном количестве. Но так или иначе, это только украинские производители. Есть еще дополнительно производители, которые нам поставляют из Польши, Германии и так далее, достаточно удачные образцы. Тот самый "Вектор". В электричках, по моему убеждению, на данный момент мы с врагом приближаемся к паритету.
Теперь двигаемся дальше. Ударные средства типа крыльев. Противник имел "Ланцет", который постоянно модернизирует. Теперь "Ланцет" выполняет задачи самостоятельно, уже без разведывательного крыла. Они на месте не стоят, двигаются очень активно. А мы противопоставить ничего не могли. У нас какие-то дохлые крылья, то летящие, то не летящие, и до сих пор остается этот вопрос в полной мере не решен. Но у нас есть RAM-X. Это очень удачное средство по сравнению со всем остальным. Это еще не "Ланцет", но уже приближаемся. И он в количестве есть в специальных подразделениях.
И "Булава". Это одно производство с "Лелекой". Они уже есть у нас в подразделениях, и мы ее активно тестируем.
Теперь двигаемся дальше. Разведывательные средства мультироторного типа. У нас остается "Mavic 3", "Mavic 3T", сейчас уже "Mavic 4" пошли, но с анонимизацией есть проблемы. "Аутеллы". У противника их больше, поскольку они закупают просто эшелоном из Китая. Нам делать это гораздо сложнее. Они делают это на государственном уровне. Как вы знаете, мы это делаем, как всегда, через пень-колоду, потому что это товар двойного назначения, и Министерство обороны, например, напрямую закупать не может у Китая никак. У противника их больше, но не существенно.
Что касается FPV-дронов. FPV-дроны делим на категории. Обычные FPV-дроны, где передается на определенном диапазоне от порта к пульту через радиоволну. Здесь у нас с врагом паритет, где-то он имеет преимущество, где-то мы имеем преимущество.
Автоматическое донаведение именно в части FPV-дроны. По моему убеждению, мы находимся в лидерстве.
Дрон на оптоволокне, к сожалению, противник имеет абсолютно преимущество, которое мы еще не скоро исправим. Как я сказал, что на приоритетных для нас отрезках мы сможем попытаться приблизиться к паритету только к концу текущего лета.
Двигаемся дальше. FPV-бомберы – это то, что может прилетать, сбрасывать в настоящее время. С противником паритет. У нас нет пока единственного хорошего образца. И у противника нет. И вот знаете, нам нужно было средство, которое в настоящее время, оно будет не очень большим, но в дневное время могло бы залетать на 10+ километров в оперативное пространство противника, сбрасывать боеприпасы, возвращаться назад. Я прошел всех производителей, которые есть, топовых. Говорю, ребята, сделайте по следующим характеристикам. Мне нужно в настоящее время закрывать логистику передней позиции, мне в настоящее время нужно проводить минирование, мне нужно сбрасывать боеприпасы. Что вы думаете, кто-то сделал? Мне сказали предварительно: нам удобно делать то, что мы делаем, это кодифицировано, государство покупает. Но нашлись те, кто сделали, есть два удачных образца, и сейчас мы активно наращиваем поставки их в подразделение. У противника есть нечто подобное, то есть они тоже на месте не стоят.
Двигаемся дальше. Ночные тяжелые бомберы. Ну, здесь мы абсолютно лидеры. Противник не имеет ничего подобного.
Теперь что касается так называемой "матки". Что подразумевается "матка". Это когда летит какое-нибудь крыло, к нему прицеплены FPV-дроны, и таким образом на полной зарядке батарейки залетает сначала крыло, от него отцепляется FPV-дрон, и дальше двигается. Это крыло работает дополнительно как ретранслятор. На текущий момент в силах обороны подобные средства есть, но, как и у противника, они в лимитированном количестве. Вот только есть ряд изготовителей, которые в экспериментальном режиме их тестируют. Вот когда мы говорим о единичных залетах, они могут стать системными через полгода, семь месяцев, восемь месяцев. Зачем это нужно?
Для нашего зрителя, чтобы было ясно. У нас есть тыловая дорога. Условно, для того чтобы было понятно, трасса Киев – Харьков. Противник не дотягивается до нее. Но если он нарастит способности по обучению личного состава и его средство будет эффективно, будет малоподавляемым, то есть иметь какую-то дополнительную защищенную связь. Давайте представим, что одновременно вышли 5 экипажей, которые появились над трассой Киев – Харьков. Они бьют технику, которая похожа на военную или логистическую – фуры и грузовики. И это может оказывать существенное влияние на ход ведения боевых действий. И вообще на настроение людей, в том числе. Как противник это развивает, так и мы. Но сказать, что он нас сделал на маневре, пока преждевременно.
Говорить о том, что мы в технологический потолок уперлись, пока не стоит?
- Под каждый дрон своя задача. Поэтому сказать, что дроны на оптоволокне вытеснят все остальные, не просто преждевременно, так не произойдет, будут работать разные дроны. Если мы говорим о техническом развитии, во-первых, как у пилота, так и у командиров, нет планки какой-то "вот я все знаю". Я вам скажу больше, что чем больше мы работаем, тем больше мы понимаем, сколько мы еще не знаем. Огромное количество тратим, а также меняется программное обеспечение постоянно. Это постоянный процесс обучения.
Так же у пилотов, в боевых расчетах, обеспечивающих работу экипажей. Они постоянно совершенствуются, постоянно развиваются, с каждым вылетом становятся лучше.
Так же и в технологиях. Нет на текущий момент какого-то предела, на котором мы можем сказать: "Ну вот все, на этом технологии завершилось, теперь просто масштабируемся". То, что показывает результат, масштабируется. И параллельно сегодня уже наши инженеры на базе подразделения 429-го полка "Ахиллес" работают над теми вызовами, которые мы получаем от противника через 7 месяцев. А над тем, что у нас сейчас на поле боя, они работали полгода назад.
Вот здесь, кстати, вопрос. Известная волонтерка Мария Берлинская как раз об этой проблеме говорила, что у нашего государства нет прогнозирования технологий в коридоре 6-12 месяцев. И мы масштабно производим только то, что приходит по фактическому запросу от вооруженных сил, когда это уже нужно на вчера. Технологии возвращаются в армию только через полгода. Это действительно так?
– Марию знаю лично, безгранично уважаю. Она однажды первый в жизни появившийся "Матрас-300" передавала. Я с ней полностью соглашаюсь. Вы же понимаете, что центры инновации – безумная инвестиция. И это люди, которых нужно собрать. А где их собрать, если люди с головой, они или по домам сидят, чтобы их не мобилизовали, или уже в войске херят, или за границей. У нас в этом плане свирепый кадровый голод.
И, соответственно, мы опираемся на наших партнеров, потому что, как вы знаете, есть уже абсолютно американские дроны FPV, есть европейские дроны, без комплектующих из Китая. Но у наших партнеров пятая точка не горит. Война идет на нашей территории, наши люди под обстрелами, наши военные гибнут и проливают кровь. У нас все нужно сегодня на позавчера, а им похеру – можно и послезавтра.
Но ведь это партнеры, а у нас в государстве есть какое-нибудь прогнозирование? Действительно ли так происходит по фактическому запросу?
– Прогнозирование потребности точно есть. И чем дальше в лес, тем больше дров, но положительных. Здесь я должен сказать, что однажды начали эту историю планировать. Что касается разработок, оно обычно происходит силами частников, которые затем получают поддержку, и эта штука масштабируется. Сказать, что у нас полностью провалено это направление наверняка было бы неправильно. Но то, что оно работает не так, как это должно было быть во время полномасштабной войны, да, это чистая правда. И туда с Мэрией мнение совершенно не разделяю.
Еще у нас куча головатых инженеров в бригадах сидят. Я скажу так, что они выдумывают, возможно, не так масштабно, но на месте, на локальном уровне, такие интересные вещи, которые будут внедряться. Какие проблемы основные сейчас у ваших беспилотников, у сил беспилотных систем?
– Я бы хотел что-то сказать по головастым дядям. Зависит от командира, где они сидят. Я вам скажу, у меня едва не было с одним командиром рукопашной схватки. Смотрите, я не сильный технарь, не сложилось, у меня другое образование. И со своими задачами, наверное, справлюсь хорошо. Но за время управления высокотехнологичным подразделением, которое мы создавали с единомышленниками с нуля, подразделение "Ахиллес" – это подразделение, которое создано командной единомышленников с самого нуля. Мы все вместе учились лучшему друг у друга и у тех, кто нас в чем-то опережал.
Когда ты разговариваешь с человеком, ты можешь понять уже ориентировочную его профессиональную компетентность. И так произошло в этот раз, когда дядя, имеющий отакенную светлую голову, на текущий момент он проходит службу у нас в подразделении, стоял, охранял кое-что, кое-где. И чтобы вы понимали, нам пришлось его почти похитить. Так вот ситуация сложилась. И его командир вообще не отбивал и не резал дупля, насколько качественным кадром владеет. Я говорю, не могут все командиры подразделений быть гениальными технарями. Но если ты не можешь оценить, так обратись к тому, кто может оценить. Советника по техническим вопросам – и ты соберешь возле себя очень зрелую и крепкую команду, которая сохранит тебе десятки жизней, основного капитала, тех, кому на плечи упала наиболее сложная работа – твоих пехотинцев, твоих штурмовиков.
Какие проблемы и возможности сейчас в наших подразделениях? Что изменилось за последние полгода?
- Мобилизационные вопросы – ключевая проблема. Я вам скажу откровенно, когда война завершится, мы больше знаем, чем можем сказать. Если к тому времени это будет интересно, мы скажем очень много всего, что происходило. И кто был что должен сделать, чтобы не допустить таких последствий. Просто всему свое время. Сейчас мы должны заниматься обороной нашего государства. И каждое слово командира, каждое слово того, кто имеет какой-либо социальный вес, или авторитетное мнение, или авторитетное издание, оно может влиять негативно на обороноспособность. Поэтому мы об этом поговорим позже. Но, общество, я вас искренне прошу, пожалуйста, осознайте, война завтра не завершится. Поэтому для тех, кто военнообязанный, найдите свое место в силах обороны, помогите нам, пожалуйста.
Что касается технических задач. По количеству дронов, дронов всегда будет маловато. Вот выходит президент нашего государства и говорит, мы сделали миллион дронов, сделаем три миллиона. Это много или мало? Четыре миллиона, пять миллионов, этого недостаточно для того, чтобы в полной мере закрыть потребность Сил обороны. Поэтому президент говорит о том, что мы наращиваем возможности, и действительно на практике это происходит. Для нашего зрителя: друзья, дронов никогда не будет много. Потому что чем больше разведывательных дронов, тем лучше мы видим врага. Чем больше ударных, тем эффективнее можем уничтожить. Поэтому то, что те или иные подразделения проводят дополнительный сборы, в частности, 429-й полк "Ахиллес", вы должны понимать, что это то, что позволяет нам выжить на поле боя. Государство никогда в полной мере не сможет перекрыть все потребности сил обороны.
Андрей Билецкий буквально на прошлой неделе заявил, что в течение последних трех месяцев третья штурмовая не получила ни одного государственного дрона. В такой же ситуации и 429-й полк?
– Нет, не в такой. После того, как мы вошли в проект "Линия дронов", нам дали и финансирование, но скажу так, что финансирование дали нам десятую часть от необходимого. Но здесь тоже важно в процессе комплектования пришли люди, прошли всеобщее военное обучение, специализированную подготовку, прошли стажировку в подразделении – и тут появились деньги, донаты от украинцев. И за счет тех денег, которые нам выделили, мы закупили ресурс, снабдили их и появился юнит, выполняющий задачи на линии боевого столкновения. Потому деньги поэтапно приходят. Дронов, конечно, мало. Мы получаем отчасти от государства, но немного. Множество нам закрывает украинский народ.
С того финансирования, которое было выдано, мы заказали дроны, эти контракты сейчас проходят. Это тоже можно назвать государственное финансирование. Еще огромное количество дронов нам поставляют территориальные громады за счет субвенции. Город Киев, Киевская область, Львов и так далее.
Интересно, из Харьковской области кто-то поставляет вам дроны?
– У нас очень хорошие отношения с Купянской военной администрацией, с Бесединым. Я вам должен сказать, вся работающая команда – это люди невероятные. Как вы знаете, есть такая программа "Купянский дрон" называется. Наряду с тем, что они обеспечивают функционирование города, решают очень много проблемных вопросов, в частности для военных. Параллельно находят возможности изготовить FPV-дроны и передать их на войска. Только за этот год Купянск нам передал около 9 млн грн.
И это не только. Золочев. Если посмотреть, у меня целая карта расписана. У вас реально очень и очень добрые люди. Конечно, как и в любом коллективе, есть откровенные, поставлю точку, но, мягко говоря. Я об этом должен сказать. Нам просто пытались однажды под одну из локаций для просто размещения имущества сдать государственное имущество за деньги, чтобы вы понимали.
Ну и так далее, и так далее. Ну есть разные, разные, но их единицы, а подавляющее большинство, в частности, харьковчан, это люди, которые вот ты говоришь, друзья, у меня проблемы, мне нужно. Через три секунды у тебя все будет решено. Поэтому харьковчанам, как жителям города, так и области, безгранична благодарность, как всему украинскому народу.
Какая ситуация с РЭБ сейчас? Можете сравнить, что у нас, что у россиян, и что изменилось в этой области за последние полгода?
– Дроны на оптоволокне внесли свои коррективы, мягко говоря. Скажем так, с централизованными РЭБ-системами противник продолжает нас в этой ситуации преобладать. У них централизованное производство. У нас РЭБ-системы производятся медленно. Предприятия загружены на все 100%, двигаются очень быстро, но для всего фронта, для этой линии боевого столкновения – это медленно.
Что касается портативных РЭБ-систем. Выйдем сейчас на улицу, проедет 3 военных пикапа, и у каждого будет стоять что-то свое. Динамично развивается. У противника появляется другой диапазон частот, на котором они работают. Мы вместе с производителями отрабатываем, нам ищут противодействие, дополнительные модули ставим. Поэтому так или иначе, РЭБ портативный продолжает развиваться ежедневно. Единственное, это дополнительные расходы. Мы работали, все было хорошо, подавляли определенный диапазон частот. Смотрим, противник начинает преуспевать, наносить огневые поражения, он изменил частоты. Соответственно нужно докупать еще один модуль. Поэтому, когда к вам постоянно обращаются военные, говорят: друзья, помогите, пожалуйста, на РЭБ-системы, помните, это то, что сохраняет жизнь, и динамично меняется. Поэтому сказать: выполнили, норму закупили, больше нам не надо, к сожалению, тоже не удастся.
Напоследок вопрос, верите ли вы в результативные мирные переговоры с россией, пока в Кремле сидит Путин?
– Мы с Россией воюем в 26-й раз. Двадцать, блять, в шестой раз. Как вы думаете, с этой страной можно о чем-то договориться? Только с 2014 года нас жестко-жестко три точки поставлю. Во всем. Даже в Минских договоренностях, даже в Минских договоренностях, вы помните, было все достаточно просто. Безопасный фактор: останавливаем огонь, проводим разведение сил и средств, переходим к политической составляющей. Противник говорит, нет-нет-нет, отдельный статус. Отдельный статус, а только потом прекращение. То есть отдельный статус под пушками. И так это ни к чему не привело.
Когда мы пошли на первые шаги в 2019 году по разведению, противник тотально нарушил и занял территорию. С Россией невозможно договориться. Это нужно осознать и принять для каждого из нас. Россия понимает грубую силу. Когда она получает по своим гниющим зубам, тогда Россия отползает и начинает искать компромисс. До тех пор пока Россия не испытывает угрозы, она будет продолжать реализовать поставленные намерения. Намерение остается неизменным – уничтожить Украину как государство, уничтожить каждого нас с вами. Поэтому мы без лишних преувеличений боремся за право жить.
Читайте также: Директор департамента мэрии Богдан Гладких: В Харькове сигнал воздушной тревоги появится на телевидении
