Южный вокзал

В любом городе вокзал - это сакральное место для криминалитета. Особенно, если этот вокзал является крупнейшим транспортным узлом громадной страны, с которого каждые 10-20 минут отправляются пассажирские поезда в разных направлениях, как когда-то в Харькове.

"Полоса отчуждения"

Искренняя "любовь" преступников к железнодорожным вокзалам обозначилась с появлением этих самых вокзалов. Почему криминалитет самых разных "мастей" так тяготеет к вокзалам? Наверное, лучше всего причину этого явления описали Ильф и Петров в своем творении "Двенадцать стульев".

"С той минуты, когда гражданин вступает в полосу отчуждения, которую он по-дилетантски называет вокзалом или станцией, жизнь его резко меняется. С этой минуты гражданин уже не принадлежит самому себе. Он – пассажир и начинает исполнять все обязанности пассажира".

Всем нам, независимо от благосостояния и рода занятий, приходится перемещаться на поездах. И все мы переживали эту трансформацию – превращение из обычного человека в "пассажира". "Пассажир"- легкодоступная потенциальная жертва, необязательно находящаяся в процессе движения, но имеющая денежные средства и просто "мечтающая ими поделиться" ("Феня", профессиональный преступный жаргон, харьковский диалект).

Почему уже во время поездки, а чаще уже после, почти у каждого пассажира выплывает навязчивый вопрос: как я мог так "лохонуться"? Начиная с переплаты за такси, купленные за три цены у перекупщиков билеты на популярное направление, оплаченную и с трудом выпитую коричневую жижу, которую тетка в форме проводника назвала "кофе", за непонятно зачем купленный на перроне хот-дог с местами зеленой сосиской. Заканчивая, возможно, "потерей" багажа или вообще крупным проигрышем в непонятную для вас игру в карты "случайному попутчику" по купе. Гениальные литературные родители Остапа Бендера ответили на этот вопрос. Вы в "полосе отчуждения" и вы "пассажир". Преступники любят пассажиров, а пассажиров больше всего на вокзале.

Харьковский вокзал в советские времена – место не такое уж и опасное.

Сложность "постоянной работы" для преступника на любом вокзале – это присутствие там представителей множества правоохранительных ведомств. Непосредственно за правопорядком следили сотрудники ЛОМа (линейного отделения милиции станции "Харьков-Пассажирский"). Но помимо сотрудников "лома" на вокзале могли и имели право появиться и сотрудники Ленинского РОВД, на территории которого и находилось здание вокзала, также "по своим делам" появлялись и представители городского и областного управления МВД. А учитывая, что вокзал считался стратегическим объектом (например, нельзя было фотографировать на территории вокзала, как и сейчас), могли заглянуть и всемогущие "гэбисты", сотрудники КГБ. И любой из этих сотрудников, если окажется рядом в момент совершения преступления, может задержать злоумышленника.

Но, несмотря ни на что, вокзальная преступность процветала. Самые часто совершаемые преступления в те времена – вокзальные и поездные кражи. "Площадники" или "майданники" - воры, специализирующиеся на краже багажа. Среди "майданщиков" были, например, такие, кто орудовал преимущественно на вокзалах, в толчее, во время посадки. Основной добычей здесь являются чемоданы (на блатном языке - "углы"), корзины ("скрипухи"), баулы, сумки и прочий багаж ("крутить углы" - воровать чемоданы на вокзале). Присматривая очередную жертву, вокзальный "майданник" исходил из простого вывода – чем больше у человека вещей, тем труднее ему за ними уследить. Порой, кражи выполнялись так чисто, что о пропаже сумки с вещами потерпевший узнавал, только прибыв на место и пересчитав багаж.

Криминальный мир не может без легенд. Так до нас дошла легенда о харьковском "майданнике" по прозвищу "Копыто", придумавшем способ "дуплет", который применялся (да и сейчас, говорят, кое-где применяется) чуть ли не с начала прошлого века. Для "дуплета" используется фальшивый чемодан, состоящий из специального полого каркаса, обтянутого сверху дерматином или кожей. Стоит только какому-нибудь пассажиру опустить свой багаж на землю и отвернуться хотя бы на считанные секунды – в то же время возле него появляется вор, который ловко накрывает чужой чемодан своим, фальшивым, и спокойно (обязательно спокойно, не торопясь, даже с достоинством!) уносит добычу практически на глазах недоумевающего владельца. Эффект от краж с помощью "дуплета" всегда потрясающий – вот, буквально мгновение назад чемодан был у ваших ног, и вдруг испарился.

Были ещё "маршрутчики" - это те, кто крал непосредственно из вагонов, дождавшись, когда попутчики уснут. Некоторые из них умудрялись залазить в окна вагонов на ходу, с крыши или снизу, из ящиков для животных.

А вот для "карманников" вокзал не был "хлебным" из-за специфики "контингента". Дело в том, что в поездке все старались основную сумму денег спрятать понадежней, иногда ну уж очень надежно, например, в нижнее белье. И, несмотря на постоянное наличие высококлассных "специалистов по карманной тяге", в городе карманники предпочитали "работать" на многочисленных харьковских рынках.

На крохотной улочке 3-й Усовский въезд, на расстоянии всего в 150 метров от здания вокзала, через улицу Полтавский Шлях, еще сохранилось здание бывшей пивной, построенное в 50-х годах прошлого века.

Бывшая пивная "Усовка". Когда-то любимое место вокзальных воров

По рассказам старожилов, именно эта пивная, называемая "Усовка", была местом встречи всех вокзальных воров. Преимущество этого места было в том, что в советские времена административная граница двух районов города, Ленинского и Октябрьского, проходила именно по улице Полтавский Шлях (тогда Свердлова), что было очень удобно. Совершив кражу на территории вокзала (Ленинский район), жулики с чистой душой шли обмывать удачное дело на "Усовку", на Октябрьскую сторону. Обычно сотрудники одного райотдела не вели розыскных действий в пределах другого района.

Лихие 90-е, "наперстки" и игровые автоматы

В конце 80-х – начале 90-х наше общество стремительно двинулось от социализма и принципа "все общее, а значит ничье" к капитализму и частной собственности. На территории вокзала появился первый кооперативный туалет как предвестник "новых экономических отношений". А в билетном зале поставили первые игровые автоматы – примитивных "одноруких бандитов". И хотя видавшие виды автоматы были настроены так, что выиграть на них было почти нереально, иногда из желающих поиграть на них вытраивалась очередь.

В 1989 году в бывшей Комнате забытых вещей открылось первое кооперативное кафе "У Галины", которое чуть позже стало круглосуточным. То, что в городе появилось место, куда можно было приехать в любое время суток, сделало это невзрачное заведение с интерьером "наливайки" суперпопулярным. Уважаемые и обеспеченные горожане не брезговали выпить и закусить в этом подвальном кафе, особенно в неурочное ночное время. Но по мере открытия новых заведений в городе, с лучшим обслуживанием, состоятельная публика постепенно отошла, а кафе превратилось в вокзальный притон с вечно пьяными вокзальными аборигенами, с проститутками жуткого вида и с реальной возможностью быть ограбленным.

Уже с 1989 года на территории, прилегающей к вокзалу, появляются "лохотронщики" всевозможных специализаций. Помимо "наперсточников", на Южном вокзале в начале 90-х можно было увидеть практически все "игры", объединённые понятием "лохотрон". "Подсечка", "рулетка", "карандаши", "мыльницы", "фантики" и многое другое. В период расцвета этого "бизнеса" в 1991-1995 годах на всей территории вокзала одновременно могло "работать" до двадцати "бригад". В те времена вокзал был центром нелегального и полулегального бизнеса города, а в местной пиццерии можно было увидеть за деловыми переговорами самых уважаемых "в определенных кругах" людей Харькова.

В 90-х в этом кафе решались очень серьезные вопросы

Был в этот период и реальный человек, которого знающие люди называли "старожилом" вокзала, а иногда и хозяином, а позже называли и легендой. Вова "Венгр", для приближенных просто "Михалыч". Аферист, с середины 80-х прошлого века и до 10-х годов этого века "работавший" на вокзале по "краму" (классическая уличная афера, когда показывают, "засвечивают" одну вещь, как правило, качественную, а продают дешевку). "Венгр" в течение четверти века каждый день выходил "на работу" на вокзал и за это время стал легендой Южного вокзала. Без него нельзя было решить ни один серьезный вопрос, причем не только по вокзалу, но и в городе. А "Венгр", в свою очередь, своеобразно "следил за порядком" на территории. Имея богатейший криминальный опыт, он сразу замечал "гастролеров" и не позволял таким чужакам "ломать" годами построеннВенгый бизнес. Решалось все через милиционеров, сотрудников ЛОМа, но надо отдать должное "Михалычу", живущему "по понятиям" - с его "подач" никого из залетных не посадили. Их просто "наказывали", иногда деньгами, иногда и физически, но так, чтобы даже не возникало желания вернуться.

Вокзал сейчас

Первый серьезный удар по Южному вокзалу нанесла пандемия. Закрытые входы, местные кафе и обменки. И нереальное, казалось бы, отсутствие представителей криминалитета.

Закрытый вход в кассовый зал. 2 мая 2020 года

Полномасштабная война Южный вокзал добила. После того, как в начале войны наш вокзал пережил жуткие эмоции тысяч людей, убегающих от войны, количество пассажиров катастрофически уменьшилось. Вокзал жив. Ходят поезда, харьковчане уезжают и приезжают, все так же на электрички спешат дачники. Вот только нет "проезжающих", транзитников. Теперь станция "Харьков-Пассажирский" - тупиковая.

Читайте также: НБУ сообщает: Сколько фальшивых денег обращается в Харькове