Польский публицист Кароль Грабиас: Украина, Польша и Запад. Время больших испытаний
Сегодня исполняется ровно два года с начала полномасштабного вторжения Российской Федерации на территорию Украины – события, распутавшее пазл, который Запад тщательно составлял не менее тридцати лет, а возможно, и со времен окончания Второй мировой войны. Пейзаж последних недель, на фоне которого отмечается сегодняшняя годовщина, особенно угрюм. Трудно избавиться от впечатления, что созвездие событий на международной арене, и на той, что несколько ближе к нам, еще никогда не выглядело так ужасно с момента начала войны.
Интервью Такера Карлсона с Владимиром Путиным, которое правильнее было бы назвать лекцией об исторической лжи и искажении Кремля, просмотрели 18 миллионов раз – не считая десятков миллионов просмотров и распространения его коротких отрывков на всех платформах социальных сетей. Во время двухчасового монолога российского диктатора бывший главный редактор Fox News с улыбкой поддакивал историям, возлагавшим на Польшу ответственность за развязывание Второй мировой войны, а на Украину – за конфликт с Российской Федерацией. "Наглый" нарратив Карлсона формирует мнение значительной части республиканского электората накануне предстоящих президентских выборов в США и заискивает критикам евроатлантизма любого происхождения.
Вера в силу и солидарность Североатлантического альянса зашла в тупик: слова Дональда Трампа, заявившего, что не намерен защищать страны, не дотягивающие до 2-процентного порога расходов на оборону от ВВП, и даже призвавшего Москву напасть на них, стали международным шоком. Печальным ответом на это проявление крайней политической безответственности потенциального лидера крупнейшего западного государства является заявление Йенса Столтенберга в интервью агентству Reuters: "Европейский Союз не способен защитить Европу. Если мы потеряем перспективу единства между всеми членами НАТО по фундаментальным устоям Альянса, мы как континент станем практически беззащитными".
Несколько дней назад мир был шокирован внезапной смертью Алексея Навального в исправительной колонии в Ямало-Ненецком автономном округе. Хотя он был фигурой со сложной репутацией – годами оставался российским националистом и неоднократно высказывал взгляды, по крайней мере, частично совпадавшие с линией Кремля, в том числе соглашался с аннексией Крыма, – в последние годы он вносил коррективы в свои взгляды на Украину и стал в глазах Запада самым серьезным демократическим оппонентом Владимиру Путину. Сегодня он присоединился к мрачному "клубу" его жертв: Борису Немцову, Наталье Эстемировой, Борису Березовскому и многим другим, кто осмелился мечтать о другой России.
Хорошие новости не поступали и из Украины: эскалация давней напряженности между Владимиром Зеленским и Валерием Залужным, бывшим главнокомандующим Вооруженными силами Украины, привела к вынужденной отставке военного начальника, имеющего большие заслуги в обороне Украины. Огромное доверие, которое имеет Залужный (он с легкостью преодолел 90-процентный порог в рейтингах поддержки), отсутствие четко озвученных мотивов такого решения и упреки в амбициозности и мелочности Зеленского, которых не было мало в украинской прессе, – все это бросило тень на смену гвардии в руководстве ВСУ.
Вскоре после этого, 17 февраля, новый верховный главнокомандующий Александр Сырский объявил приказ о выводе войск из Авдеевки, города, за который шли непрерывные бои в течение 10 лет. Мы продолжаем получать сообщения о катастрофической нехватке артиллерийских боеприпасов (а именно от этого вида вооружения погибает 80% российских солдат), не хватало решительных заявлений со стороны Запада после Мюнхенской конференции по безопасности, а несколько дней назад руководитель пресс-службы восточной группировки ВСУ Илья Евлаш чообщил о переброске значительных сил россиян на Лиманско-Купянское и Бахмутское направления – на первом из которых, по данным Института исследования войны, в ближайшее время можно ожидать масштабного наступления Кремля.
Настоящая катастрофа произошла на польско-украинской границе. Самая большая забастовка фермеров со времен "Самообороны" Анджея Леппера, выступающая против "зеленого соглашения" и беспошлинной торговли украинским зерном в Европейском Союзе, быстро превратилась в чисто политическую демонстрацию. Вскоре к протестующим присоединились пророссийские и антиевропейски настроенные активисты и группы, такие как Петр Панасюк и его "Безопасная Польша". В социальных сетях к ним присоединились аккаунты, пропагандирующие теории заговора и дезинформацию, такие как очень популярный ютубер Dziki Trener, известный своими антиукраинскими манипуляциями.
"Больше никакого гостеприимства, неблагодарные сукины дети", "Джеб сукины дети", "Вы здесь никому не нужны, убирайтесь прочь" – такие плакаты и возгласы были направлены некоторыми протестующими на украинское общество. Форумы, объединяющие участвующих в протестах фермеров, пестрят лозунгами, которые приравнивают украинских беженцев к скоту и животным. Губерт Ойдана, один из организаторов стачки, прямо написал на своей странице в социальной сети: "Если Россия победит и захватывает большую часть Украины, то мы как фермеры спасены". Никогда еще с начала полномасштабной войны мы не видели столько проявлений подлости по отношению к людям, искавшим убежища от русских бомбардировок в нашем доме. Мы не можем молчать перед лицом этого.
Ситуация, в которой мы оказались, чрезвычайно сложна и требует от поляков умения делать тонкие различия. Очевидно, что наши фермеры имеют право беспокоиться о своем будущем, требовать поддержки от властей, когда их положение на рынке сельскохозяйственной продукции ухудшается в результате политических решений. Они также имеют право на протест – и форма этих протестов не обязательно должна соответствовать нашим классовым вкусам, как неоднократно напоминали крестьянские забастовки в Третьей республике. Также очевидно, что продовольственная безопасность является элементом широко понятного принципа существования польского государства, в защиту которого должно действовать наше правительство.
Серьезной ошибкой, закравшейся в комментарии к событиям последних дней, является вера в то, что национальный интерес можно свести к одномерной абсолютизации интересов одной профессиональной группы, что оправдало бы любую форму протеста и отменило важность интересов других сообществ в Польше и Европе. Это неправда: во-первых, потому, что национальный интерес любого государства – это сложный баланс разных, иногда крайних интересов многих социальных и профессиональных групп, а также сложное взаимодействие этих интересов с международной ситуацией. Интерес польских фермеров является составной частью польского raison d'état, но он не висит в вакууме и не может быть рассмотрен как таковой.
Во-вторых, любой взрыв социального гнева должен хотя бы по прагматичным и коммуникативным мотивам иметь определенные пределы, в которых он останавливается. Если высыпание зерна на железнодорожные пути было обычным явлением во время крестьянских стачек двадцатилетней давности, то делать то же самое сегодня с чужими товарами – тяжело производимыми в условиях военной экономики, окруженными преданностью соседей-украинцев, обусловленной памятью о Голодоморе, – является скандальным. Хотя большинство из нас помнит слова стихотворения Норвида "Моя песня" и выросло с уважением к хлебу, нам трудно представить шок от образа зерна, пролитого на землю в стране, которая борется за физическое выживание и несет на себе рану многомиллионной гекатомбы голода.
Да, Украина сегодня борется за свое физическое выживание – ее поражение в войне с Российской Федерацией было бы равносильно уничтожению той части украинской нации, которая не была бы готова отказаться от своей собственной, отличной, все еще прозападной и антироссийски ориентированной идентичности. В желаемой Путиным новороссии каждого непокорного и политически сознательного украинца и украинку будет ждать проскрипционный список, застенки или безымянная яма посреди поля. Это знает абсолютно каждый, кто не спал под камнями последние два года.
Если произойдет поражение Украины – а к этому мы прилагаемся, повторяя российскую ложь, подвергаясь увлечению национализмом или парализуя логистику государства, находящегося в состоянии войны – наступит хаос, который мы даже не можем себе представить. Уже цитируемые слова Губерта Ойданы: "Если Россия победит и захватит большую часть Украины, мы как фермеры будем спасены" – это не только подлое издевательство над трагедией украинского народа, но одновременно выражение политической слепоты, для описания которой в словаре культурного человека найдется немного адекватных терминов. Если бы это было отражением классового сознания польских крестьян – я искренне надеюсь, что это не так – это было бы очень плохим предвестием для нас.
Если сегодня стимулирована Минском миграция людей с глобального Юга, историческая ложь, распространяющаяся о Польше, сменяющиеся друг за другом экономические потрясения на рынках, галопирующая инфляция, протесты фермеров, социальная поляризация, игра Москвы в экстремистские группировки, то можно смело утверждать: еще даже не начинал играть с нами в игры.
С крахом Украины российское руководство раскрыло бы карты, на фоне которых наша нынешняя ситуация выглядела бы как игра в покер с воспитанниками детского сада за спички. Недавние заявления Путина и публицистика Дмитрия Медведева черным по белому доказывают, что Москва имеет самые плохие намерения в отношении нас: якобы именно мы триста лет мешали "мирному" существованию России с Западом и другими славянскими народами. Польское государство в том виде, в котором оно существует сегодня, является проблемой для кремлевского видения мира – кто этого не понимает, тот слепой, агент или полезный идиот.
Мы живем во время величайшего испытания, с которым Польша и Европа столкнулись за последние десятилетия. Сегодня, через два года после начала полномасштабной войны в Украине, после резни в Буче, Ирпене и Мариуполе, мы оказались в критической точке: Запад кажется слабее, чем раньше, а мы сами потерялись в клубке противоречивых интересов и разногласий с нашими соседями. Нет простых ответов на вопросы, стоящие перед нами сегодня. Но, как писал Тадеуш Мазовецкий, "вопросы, на которые нет ответов, решаются не объяснением, а отношением к ним".
От нашего отношения – каким настроениям мы подвергаемся, какую информацию распространяем, каким нарративам доверяем – зависит больше, чем мы думаем. Это особенно актуально сейчас, когда традиционные медиа теряют свой прежний статус, а информационная война началась всерьез. Платформы социальных сетей, такие как X, постепенно превращаются в гигантские цеха, где индустриально разводят ложь, манипуляции и теории заговора. Желающие нам худшего в совершенстве овладели искусством их использования. Поэтому критически важным ресурсом, от которого зависит будущее этого фронта войны, есть наше благоразумие, терпение и сохранение остроты зрения: кто есть кто.
Украина платит кровью своих лучших людей за то, что войска недружественной страны находятся в сотнях километров от наших границ. Не все наши интересы должны совпадать, пока мы остаемся единодушными в этом фундаментальном вопросе. Да, мы не всегда будем прекрасно ладить с Украиной, и иногда между нами будет протекать молоко. Европа – это сумма исторических травм последующих поколений. Понятно, что впереди нас предстоит еще много сложных дискуссий и споров – интеграция нашего соседа в европейские структуры не состоится без изменения конкурентной позиции Польши и дискуссии по истории.
Но без независимой, свободной и сильной Украины нам грозит геополитическая катастрофа в Европе, которую мы не видели уже несколько поколений. Невозможно представить себе польские национальные интересы без того, чтобы Киев выжил, а Москва оскалила клыки.
Автор – польский журналист, редактор польского журнала "Więź" Кароль Грабиас
