Глава ОВА Олег Синегубов: В Харьковской области остается много работы для СБУ

Харьковская область за год полномасштабной войны с россией пережила и оккупацию до 40% своей территории, и блестящее контрнаступление Сил обороны, когда захватчиков удалось выбить из Балаклеи, Купянска, Изюма, Волчанская и т.д. Регион испытал существенные разрушения, но и увидел первые восстановительные работы и реконструкции. Харьковчане показали героизм и стойкость, но за год всем пришлось увидеть и большое количество коллаборантов и "ждунов". Несмотря ни на что регион остается под украинским флагом, а граждане, как и в 2014 году, доказали, что Украина не россия.

Глава Харьковской ОВА Олег Синегубов, весь военный год возглавлявший Харьковщину, в интервью изданию "Думка" рассказал о первых часах войны, о возможных мотивах тогдашнего начальника УСБУ в Харьковской области Романа Дудина, которого подозревают в государственной измене, о ракетных ударах по Харькову, о деоккупации территорий, построенной системе обороны Харьковщины, о возможных повторном наступлении и эвакуации, о кадровой и региональной политике, а также об экономике области и будущей посевной, которая должна начаться уже через месяц.

Помните ли первые часы войны?

– Да! Я четко помню, что мы проснулись с женой примерно в 4:45 от взрывов. Взрывы были очень громкие, был звон стекла на окнах. После этого где-то уже в 5:30 я был в здании областной военной администрации. Первое совещание со своими заместителями, представителями города и мэром у меня прошло где-то в 6:00.

Вечером 23 февраля было заседание штаба Антитеррористического центра в Харькове.

– Это не был штаб АТЦ. Это было совещание, которое проводил командующий ОТУ "Восток" генерал Микац. Он проводил совещание со всеми силовыми структурами и уже к тому времени со всеми составляющими сил обороны города Харькова и области.

Информация, что начнется вторжение, уже была вечером 23 февраля?

– Нет, так нельзя сказать. Это было совещание рядовое, потому что мы проводили координацию всех действий в случае чего. У нас такие совещания были постоянными. Первый приказ я получил от него (генерала Олега Микаца – ред.) вечером 23 февраля относительно блокировки аэропорта "Харьков". Однако все равно это была просто профилактика. Нельзя сказать, что, условно говоря, все началось – и начался определенный ряд действий. Если бы так было действительно, то мы определенные действия и решения начали принимать уже 23 числа.

Олег Синегубов / Фото здесь и ниже: пресс-служба Харьковской ОВА

Вроде бы на этом совещании тогдашний начальник УСБУ в Харьковской области Роман Дудин утверждал, что никакого вторжения 24 февраля не будет. Действительно ли звучала такая информация?

– Да, действительно, звучало от него такое видение. По его данным, по данным Управления Службы безопасности Украины в Харьковской области, признаков того, что будет активная фаза вражеской агрессии российской федерации в ближайшие дни, 23-24 февраля, или даже в ближайшую неделю, не было.

Сейчас Роман Дудин является обвиняемым в уголовном производстве по факту государственной измены. Понимаете ли вы его мотивы?

- Я могу выражать только свое субъективное мнение. Это мое мнение, оно не претендует на истину, конечно. Я делаю для себя прежде всего выводы, учитывая ряд имевшихся факторов и фактов. Мы можем их сравнить. Первое: государство обнаружило в рядах Службы безопасности достаточно большое количество, скажем так, тех людей, которые не имели права занимать эти должности. Второе: у нас пограничная область и Служба безопасности все равно были задействованы в определенных общениях с территорией российской федерации. Третье: действительно была откровенная провокация, попытка, я убежден, захват власти им. Дальше, когда это у него не получилось, он со своим боевым подразделением вышел из города Харькова и вообще из области в наиболее активную и горячую фазу. Притом, что другие спецподразделения Национальной полиции, Национальной гвардии – КОРД, "Восток", "Омега", БПОП – все остались здесь, на местах, защищали город Харьков и участвовали в уличных боях.

Мое глубокое убеждение, что это была попытка содействия врагу в установлении оккупационных властей на территории города Харькова и Харьковской области.

Роман Дудин во время судебных заседаний называет обвинение "политическим давлением".

– Честно говоря, я не видел ни одного судебного заседания и ни одного его высказывания. Просто не интересно, поверьте.

Могли ли действия Романа Дудина спровоцировать для Харькова такую же ситуацию, как была в Херсоне в начале вторжения?

– Я убежден, что могли. По моему субъективному убеждению, у него была цель – захват административного здания. По нашим данным, он такой же приказ отдавал и в отношении мэрии. Это символы государственной власти. Если бы над символами государственной власти было установлено иной, чем государственный флаг Украины, люди могли, наверное, себя по-другому вести. А когда вся Украина, Киев и все харьковчане видят, что Харьков здесь, на месте, держится, силы обороны тоже на месте, то настроения у людей совсем другие.

Приблизительно 27 февраля 2022 года уже было видно, что с наскока россиянине не возьмут Харьков?

– Да!

В этот день у здания ГУНП в Харькове была вражеская ДРГ, ситуация могла перерасти в бой. Насколько я знаю, вы в тот день находились в облуправлении полиции. Могли бы вы рассказать, что происходило?

– Так там и был бой! 27 февраля на территорию города Харькова заехала диверсионно-разведывательная группа на "Тиграх". Были и другие попытки проникновения в других направлениях. Это было одновременно по нескольким направлениям. Приблизительно в 4:00 они действительно проехали по площади Свободы, по улице Сумской, по брусчатке, возле ГУНП были обстрелы. После этого спецподразделение КОРД заблокировало их на улице Шевченко в здании школы. Дальше уже спецподразделение "Омега" Национальной гвардии и 92-я бригада вели бой, бой длился около 7 часов. Эта диверсионно-разведывательная группа была полностью уничтожена.

Читайте также: Начштаба "Фрайкора" Войцеховский: Прорыв россиян в школу на Шевченко должен был стать началом захвата Харькова (ЧАСТЬ 1)

2 марта 2022 года российская ракета ударила по ГУНП в Харькове, когда вы находились в здании. Можете ли вы рассказать, что происходило в тот день?

– 2 марта у нас было совещание. В отличие от Службы безопасности, мы оставались в Харькове и готовили здание, в том числе ГУНП, к круговой обороне с построением из того, что было под руками, фортификационных сооружений, оборонных сооружений. 2 марта действительно было два ракетных удара. Первый пришелся частично на стоящее рядом здание экономического факультета университета имени Каразина. Тогда мы почувствовали первую взрывную волну от этой ракеты. Поверьте, достаточно серьезным был удар и разрушение внутри здания даже просто от взрывной волны.

Тогда, кстати, я понял, что такое профессионализм, профессионализм наших спецподразделений КОРД и "Восток", которые фактически сразу сказали, что сейчас будет второй удар. Это были "Искандеры", а "Искандеры" тогда еще летали всегда парами. Сказали, чтобы мы быстро шли в укрытие. Секунд через 30 был второй удар. Действительно, я оказался, не только я, там много людей было, где-то 15 человек, оказались под завалами. Там есть погибшие. Там действительно беда. Те люди, с которыми мы 5 минут назад общались, это люди, которые обеспечивали, в том числе, мою лично спецсвязь с президентом Украины, с правительством, с Офисом президента, погибли. Вся группа погибла.

На мне после ракетного удара бронированная дверь лежала, а человек пытался (вытащить меня из-под нее – ред.). Это был спецназовец с позывным "Халк", у него крепкое телосложение, а он встал на эту дверь и тянет меня за руки. Я ему: "Встань с двери, отпусти, я сам вылезу, уйди просто". Были такие случаи.

Потом я звонил по телефону мэру, чтобы выключили воду. Там под завалами пыль, дышать нельзя, а тут еще вода идет 70+ градусов из системы отопления, а сверху уже пламя, потому что начался пожар. Я понял, что наши подразделения ГСЧС приезжают на место довольно быстро. Это, по существу, спасло нас.

Почему россиянам не удалось захватить Харьков?

- Скоординированные действия всех Сил обороны, всех абсолютно – и Национальная полиция, и Вооруженные Силы, и высшие учебные заведения Министерства обороны. Все, кто мог держать в руках оружие, знали свое четкое место, и каждый действовал на своем участке работы. Тогда мы реагировали на вызовы буквально поминутно, как говорится, вспышка справа, вспышка слева.

Действительно, рассказывать можно много, но несколько примеров. Выставляем блоки на Сумской возле ХАЗа, поступает сигнал, что вылетели самолеты и вертолеты с десантом и будут садиться на взлетно-посадочной полосе на ХАЗ, ее нужно уничтожить. А как ее уничтожить, там метровый бетон? Это было невозможно сделать, ни одна взрывчатка, которая была у нас тогда в наличии, к таким бы разрушениям не привела. Принимали решение блокировать техникой, техники нет, решили просто высыпать песок на взлетно-посадочную полосу, это тоже задержало бы действия. Таких случаев было достаточно много.

Параллельно звонят по телефону: обнаружили диверсионно-разведывательную группу в Центральном парке имени Горького. Там было количество 18 человек. Был бой, их заблокировали и уничтожили. После этого выявляются где-то на улице Университетской три человека, также бой. Таких историй достаточно много. По тогда еще Московскому проспекту едут два вражеских танка, они прорвались с чугуевского направления, проникли через блокпост. Едут на их уничтожение, обнаружили третий танк, но это был наш танк, у которого кончилось горючее и он отступил, его чуть не уничтожили, с риском подходили, говорили пароли. Таких историй просто сотни.

Не удалось захватить Харьков, потому что наши Вооруженные Силы знают свое дело. Это просто главное. Наша задача – содействовать им в выполнении своей работы.

Сколько за год было деоккупировано населенных пунктов в Харьковской области? Сколько еще останется под оккупацией?

– У нас доходило до 40% территории области, которая находилась под оккупацией. Но здесь разная ситуация. Например, был ли город Чугуев под оккупацией или нет? А они там транзитом шли, им Чугуев не нужен был, они шли на Харьков. Был ли пгт Высокий под оккупацией или нет? А там уже фактически были бои. Тот же Люботин, хотя они заходили через него и уже простреливали Киевскую трассу. Историй таких много. Они шли клиньями. Куда дошли – дошли, а дальше их просто уничтожали. Фактически наши Вооруженные Силы стали по окрестностям города Харькова. Оставалось всего два направления – это Киевская трасса М-03 и трасса на город Днепр. Вся остальная территория была либо "серой зоной", либо была под оккупацией. Мы посчитали, что 40% области было под оккупацией точно. Сейчас под оккупацией остается менее 2% – 29 населенных пунктов.

Изменилась ли оборонная ситуация в лучшую сторону?

– Конечно! Мы начали строить оборону города Харькова. Сделали ее секторальной, чего не было сделано до этого времени. Триэшелонированная оборона города Харькова. И дальше по мере деоккупации, по мере смены линии фронта мы отходили дальше и строили дальше. У нас сейчас достаточно большое количество задач совместно с нашими военными по построению эффективных линий и рубежей обороны Харьковской области.

Есть информация, что русские не отказались от идеи захватить Харьковскую область.

– Это правда. Они все равно постараются это делать. Они даже могут понимать, что Харьков им не взять. Однако все равно эти попытки они не остановят, чтобы растянуть линию фронта.

Это какие-то суицидальные попытки.

– Они так и делают! Я приведу примеры, это рассказывают наши военные, как россияне наступают на Бахмуте и как они наступают на нашем направлении. Идет пять танков. Это смертники, они просто идут напрямую. Их уничтожает наша артиллерия. Они выявляют позиции нашей артиллерии, останавливаются и начинает работать их артиллерия. Работает-работает, дальше останавливается – и снова пошли другие 5 танков. Когда танки у них стали дефицитом, появился "Вагнер", то же они делают с "Вагнером": идут, пока не упрутся, их уничтожили, дальше работает артиллерия. Следующая волна. У них такие тактики, они не считают ни людей, ни техники.

Так же и в Харьковской области?

– То же абсолютно.

Читайте также: Заместитель министра обороны Анна Маляр: Мы не должны быть в иллюзиях из-за успехов на Харьковском направлении

Генштаб последние дни дает информацию о российских атаках на село Гряниковка вблизи Купянска. Такую же тактику россияне используют и там?

– Там идут сейчас достаточно жесткие боевые действия. Сейчас там достаточно тяжело.

Стоит ли оттуда эвакуировать население?

– Там населения уже нет. Там фактически уже населённого пункта нет. Там этого села нет.

Проводится ли эвакуация по опасным направлениям в Харьковской области?

- Мы это делаем, однако, к сожалению, люди не охотно уезжают из той же Двуречной, не из села, а из пгт. Ну, не хотят уезжать люди все равно. Но я не исключаю, что мы будем делать даже принудительную эвакуацию. Потому что мы жизнь наших людей ставим во главу угла.

Изменилось ли за год войны отношение населения Харьковской области к россиянам и россии?

– Для меня трудный вопрос. Потому что я никогда не воспринимал Харьков пророссийским. Мы можем говорить долго о языке. Всю свою профессиональную жизнь я прожил в Харькове, всю свою профессиональную жизнь я общался на украинском языке. При том что дома я общался на русском языке. И это не мешало моей семье быть абсолютно проукраинской. По-другому и быть не могло. Я убежден, что таковы большинство харьковчан. Поэтому об изменении настроений, с моей точки зрения, некорректно говорить. По поводу разных территорий Харьковской области: можем говорить о некоторых настроениях, но опять-таки это работа, которую еще предстоит делать, анализировать, это довольно сложная история. Но я убежден, что в Харьковской области, мы Изюм освобождали, Купянск освобождали, Волчанск освобождали, есть коллаборанты, есть досадные случаи, когда они у власти, на руководящих должностях. И они задавали тон людям.

К примеру, в Изюме руководитель коммунального предприятия был коллаборантом. Он на совещаниях, в коллективе выражал свои нарративы. А люди все-таки слушали руководителя. Но когда начинаешь общаться с людьми, то нет такого, что "мы пророссийские, мы ждем, у нас спрятаны флаги рф". Такого нет. Единичные случаи есть. Это коллаборационизм или преднамеренная государственная измена, и с этим нужно бороться и достаточно жестко.

Остаётся ли опасность того, что в Харьковской области до сих пор есть скрытые российские агенты?

- Я скажу так, что работы для наших спецслужб, для Службы безопасности, прежде всего, достаточно большое количество сейчас. Эта работа не на месяц, не на два, а на годы, поверьте. Поскольку те факты, которые мы обнаруживали, те громкие дела, в частности, задержание государственного предателя, работавшего в центре Управления СБУ в Харьковской области, фактически возле того же господина Дудина, это свидетельствует о том, что люди проникали сюда, условно говоря, годами или десятками лет. И их нужно еще обнаруживать и обнаруживать. Поэтому здесь работы достаточно большое количество.

Есть ли информация о сумме ущерба от российского вторжения в целом по Харьковской области?

– Если брать так, то где-то мы уже насчитали около 18 млрд долларов. Но эта цифра условна, она достаточно приблизительна. Эта сумма, включая город. У нас 18 тысяч разрушенных или поврежденных объектов. Это и высшие учебные заведения, дома, жилищная инфраструктура и т.д. Чтобы сосчитать стоимость строительства, нужно сделать экспертизу, нужно сделать проектно-сметную документацию на восстановление, а это достаточно дорого.

Сегодня (16 февраля – ред.) у нас было совещание с премьер-министром. Нам был представлен план быстрого восстановления, в том числе Харьковской области и Харькова. Это и жилищная инфраструктура, и медицинская, и образовательные направления, другие направления. Конечно, все сразу и на всех территориях мы сделать не сможем, потому что у нас идут боевые действия. Но к этому будем уже приступать.

Желающие помочь Харьковской области есть?

– Есть. Большое количество. Большое количество стран. Вы знаете, есть фонд United24, другие наполняемые фонды. Международные доноры, партнеры готовы вкладывать деньги. Министерство, которое возглавляет господин Кубраков, разрабатывает сейчас концепцию, как это будет происходить, потому что мы должны избежать любых коррупционных проявлений, чтобы это было прозрачно перед нашими международными партнерами, потому что это их средства, и чтобы это было эффективно и быстро на местах, чтобы люди максимально получили эффект.

Параллельно с этим с сайта продажи исчезла яхта "Кайзер" Александра Ярославского, обещавшего передать на восстановление Харькова 50 млн долларов. Можете это как-то прокомментировать?

- Я могу сказать, что в первую неделю войны я набрал Ярославского с просьбой о помощи нашим ВСУ. Он ответил, что у него такой возможности нет, параллельно с этим его фонды будут оказывать помощь самостоятельно. Точка. Я знаю, что какие-то "скорые" покупали, передавали, но так, чтобы глобально помогали ВСУ, по крайней мере, мне такой информации не поступало.

Читайте также: Капеллан о. Максим Стрихар: У меня очень негативные прогнозы относительно общества

Вы уволили руководителей двух департаментов – Сергея Жукова и Петра Лашина. Можете объяснить причину? Есть ли кандидаты на эти должности? Следует ли ждать следующих кадровых решений в подразделениях Харьковской ОВ?

- С определенными людьми мы готовы работать и дальше, некоторые люди откровенно устали и хотят что-то изменить в жизни, и их можно понять. Все увольнения происходят по соглашению сторон. Да, действительно, мы будем искать, уже несколько кандидатур есть на их замену. Я скажу, это не последние увольнения у нас в администрации, которые будут в ближайшее время.

Каков уровень этих кадровых решений? Это директора департаментов или управлений?

И руководители департаментов, и отделов, и руководители управлений.

Заместителей – нет?

- Насчет заместителей пока речь не идет.

Какая ситуация с экономикой в Харьковской области? Сильно ли "просел" регион?

– Изменилась структура наполнения бюджета. Уровень выполнения бюджета Харьковской области – от 80% до 90%. Сейчас уже будем суммировать прошлый год, последние цифры от налоговой поступят. Потому примерно такие цифры. Но структура поменялась. Если мы раньше говорили, что это разные предприятия работают, то можно сказать, что 80% предприятий промышленности у нас находится в простое. Это достаточно серьезные цифры.

Бюджет формируют в основном военные?

– Да.

Удастся ли провести посевную, учитывая минную опасность?

- Мы должны выполнить посевную на тех полях, где мы собирали урожай. Это те районы, которые фактически не затронула война. Мы заслушиваем на наших аппаратных совещаниях, на советах обороны районы с соответствующими докладами глав городских военных администраций и просто мэров, где мы не вводили военные администрации. Заслушиваем Харьковский, или Чугуевский, или Купянский районы – проблемы одни, и, например, Красногардский район. Разница безумная. Поэтому там, где возможно, мы обязаны обеспечить условия посевной кампании. Параллельно с этим уже сейчас разрабатываем программы гуманитарного разминирования тех посевных площадей, где не ведутся боевые действия, там, где мы можем это провести. Аграрии выйдут на эти площади.

Мы обеспечим гуманитарное разминирование. Оно, конечно, будет. Сейчас ведется разговор с партнерами, общественными организациями, бизнес-структурами, в том числе, которые будут согласованы, чтобы работать на территории области. В настоящее время проводить разминирование запрещено. Не разрешают даже погодные условия.

И ситуация по безопасности?

– Смотря, где. Если мы сейчас ждем, условно говоря, возможного обострения на Золочевском направлении, то какой смысл там сейчас иди и разминировать поля! Это потраченные средства, а это миллионы, это недешево.

Стоит ли, по вашему мнению, вводить в Харькове городскую военно-гражданскую администрацию?

– Есть четкий алгоритм и показатели для этого. Где мы вводили военные городские администрации? Там, где населенный пункт был либо под оккупацией, либо городская власть отстранилась от выполнения своих обязанностей, либо городской совет не исполняет свои обязанности, либо есть коллаборационизм или государственная измена в высших эшелонах власти того или иного населенного пункта. То есть, есть определенный алгоритм. И дальше, в конце концов, решение принимает Офис президента и президент.

Каким должен быть после войны Харьков?

– Как минимум таким, каким он был раньше – самым комфортным городом для проживания, для обучения, для воспитания детей, для работы в нашей стране.

Война надолго?

– Мы живем все в состоянии ожидания. Условно говоря, две-три недели – и все пройдет. Или два-три месяца. И это понятно, это должно быть. Мы должны жить надеждой. Если бы нам сказали в феврале 2022 года, что это на год, настроения у населения, поверьте, были бы совсем другие, и вы об этом знаете. А если мы говорим, что мы побеждаем и вот мы уже на пороге, то действительно так и должно быть. Однако мы должны жить сегодняшним днем даже в таких условиях. Работать, жить, пытаться воспитывать своих детей, обеспечивать образование для своих детей. То есть должны жить пока именно в таких условиях.

Читайте также: Офицер Максим Сорокин: Россияне отказывались верить, что под Харьковом их штурмуют добровольцы, а не спецназ ГУР